Американская этническая идентичность.

^[1]988 words

English original here ^[2]

И белые националисты, и их критики солидарны в одном – говорить о конкретно «белой» расовой идентичности имеет смысл только в колониальном обществе типа Соединенных Штатов, в котором иммигранты из многих европейских земель слились в общую белую расовую идентичность, которая отличается от других небелых групп, например, чернокожих, азиатов, американских индейцев. В Европе же, различные народы мыслят себя, не просто белыми, а, во-первых, голландцами, итальянцами или датчанами.

Существует две проблемы, связанные с этим различием.

1. Родовых белых не существует даже в Европейских колониальных плавильных котлах.
2. Все белые, даже те, которые имеют сильную привязанность к определенным этническим идентичностям, также обладают всеобъемлющей белой расовой солидарностью.

Есть множество Европейских колониальных обществ, в которых различные Европейские этнические группы слились в одну. Но эти общества не одинаковы. Соединенные Штаты и Канада находятся на одном континенте и имеют похожую этническую историю. Но канадцы, говорящие по-английски не являются такими же людьми, как американцы. Как и американцы не тоже самое, что австралийцы и новозеландцы, которые также являются англоговорящими смешанными европейскими колониальными народами. Тоже самое может быть сказано про испаноговорящие народы Южного Конуса в Южной Америке, которые имеют схожую историю, но не являются однородным населением.

Чем отличаются все эти колониальные народы? Во-первых, хочу оговориться, что мои доводы не требуют объяснения того, что отличает американцев от канадцев. Мой довод требует только того факта, что они различаются. Во-вторых, существует множество оснований для дифференциации: генетические, культурные, природные. Генетически, «родовые белые» из Аргентины и Канады довольно сильно отличаются. В культурном отношении они отличаются потому, что их основали разные страны (Англия против Испании) и потому, что имеют различные модели заселения. И конечно, разная природная среда подразумевает разные отрасли экономики и хозяйства, образ жизни и заселения поселенцев. Более того, нации различимы по источникам исторических непредвиденных обстоятельств: войны, революции, политические убийства, экономические кризисы, природные катастрофы, технологические прорывы, обнаружение природных ресурсов и так далее.

Если вкратце, у белых американцев есть нечто большее, чем просто белый цвет кожи. Мы не просто «родовые белые люди». Мы обладаем особой белой американской идентичностью.

И в самом деле, не нужно даже использовать слово «белый», так как долгое время белая кожа считалась необходимым условием для того, чтобы считаться американцем, точно также, как и белый цвет кожи предполагается для того, чтобы называться французом.

Только все более и более банальная гражданская фантастика позволяет нам говорить об афроамериканцах или мексиканских американцах, точно также, как и во Франции существуют африканские и арабские французы

Конечно, наши европейские братья могут презирать нас, безродных, обезличенных и лишенных культуры (и поедающих Биг-Маки), но американцы, англо-канадцы, франко-канадцы, австралийцы и новозеландцы – это отличные от друг друга белые нации, точно также, как и шведы, норвежцы и чехи.

Так что, когда я говорю о белом национализме, я имею ввиду две вещи.

Во-первых, белый национализм означает этнический национализм для всех белых народов, что означает политически суверенную и этнически определённую родину для всех белых народов – французов, басков, американцев, квебекцев и так далее. Родная земля для каждого белого народа, которая стремится к суверенитету. Белый национализм по большому счету означает этнонационализм для белых народов.

Во-вторых, белый национализм также означает чувство широкой расовой солидарности – чувство общего происхождения, общего врага и общей судьбы. Эта чувствительность присутствует на наивысшем уровне этнонационалистских движений во всех белых нациях. Это чувство может служить как фундамент для союзов, межправительственных организаций и договорных организаций среди белых народов, которые могли бы регулировать конфликты между членами такой организации, создать единый фронт против других расовых и геополитических блоков, помогать белым решать глобальные экологические и демографические проблемы.

Тем не менее, белый национализм не предполагает грандиозных идей ^[3], как например, создания политически единых белых империй, которые обычно создаются насилием и поддерживаются тиранией и уничтожением отчетливых белых идентичностей.

Страны, конечно, могут быть завлечены в федерации на подобии Европейского Союза, который пока еще не стал суверенной сверхдержавой. Но настоящее испытание состоит в том, что, позволят ли им выйти. Страна может покинуть ЕС. Но Юг не может покинуть Соединённые Штаты.

Национализм – это противоположность всех форм империализма, даже белого империализма, особенно белого империализма, так как империализм ценой жизней наших белых товарищей хуже, чем империализм за счет небелых.

Но что насчет прочности национальных идентичностей в европейских колониальных обществах Старого Света? Легко указать на долгую историю этнических конфликтов между группами иммигрантов. Но на протяжении последних поколений, эти идентичности были в значительной степени стерты благодаря все продолжающемуся ослаблению связей Старого Света и распространённым смешанным бракам. Сегодня, если американец заявляет, что является американцем ирландского, итальянского, английского, польского, немецкого или французского происхождения, скорее всего, он вживую играет в ролевую игру.

Самопровозглашаемая «этничность» большинства американцев определяется попросту их фамилиями, а не их действительным происхождением. Я знаю американцев «ирландского» происхождения, которые носят ирландские фамилии просто потому, что их прадеды были ирландцами, но остальные 7/8 их этнического наследия – итальянские. Я знаю американцев «итальянского» происхождения, которые на одну четверть итальянцы, одну четверть французы и две четверти ирландцы, но они говорят, что имеют «итальянское» происхождение, потому что имеют итальянскую фамилию.

Более того, с точки зрения языка, культуры и даже кухни, американец «итальянского» происхождения (который на 3/4 ирландец) имеет больше общего с белым англо-саксонским протестантом (который наполовину англичанин и наполовину немец), чем со своими двоюродными братьями и сестрами из Палермо или Дублина.

Это также верно даже для тех американцев, которые являются наследниками только одного из народов Старого Света, но которые потеряли всякую значительную связь с Европой.

Конечно, американцы по-прежнему отмечают День Святого Патрика и Октоберфест. Но, все больше и больше заметно, что на этих праздниках появляются одни и те же люди – американцы. Американская этническая идентичность становится крепче, а идентичности Старого Света ослабевают с каждым новым поколением на этом континенте и с каждым этническим скрещиванием. В конце концов, даже ролевые игры по поводу фамилий исчезнут. И действительно, множество молодых американцев уже даже не знают, откуда они получили свои фамилии.

Еще раз, я полностью разделяют страх наших европейских братьев относительно уничтожения идентичностей. Но в результате получается не просто «родовая белая» расовая идентичность. Если бы колониальные плавильные котлы просто порождали родовую расовую идентичность, не существовало бы различий между американцами и канадцами. Но различия существуют. Следовательно, продуктом является не просто родовая белая идентичность, а новая американская этническая идентичность, американский народ, которому необходимо вернуть родную землю, по праву ему принадлежащую.